№ 14 городская клиническая, му

Корпус отремонтировали, стало чистенько. Но от отношение не то, что осталось прежним, наоборот стало невозможным. Мою подругу - Ефременко положили в палату 31 "а" с сильными отеками. Дочь в день приема 23-го января говорила врачу и медсестре, что у матери очень низкое давление (рабочее 170, стало 120), ее уверили, что это нормальное давление. На следующий день я была у нее. Поведение адекватное, но координация нарушена. В палате еще две бабули под 80, суден нет. Женщины просто не успевают в туалет. 25-го мы опять посетили подругу. Отеки практически спали, а вот состояние ухудшилось. Ложку уже не то, что с трудом держит, но не может вспомнить, какой рукой есть. Разговаривала осмысленно. Ночью случился конфуз. Видимо у подруги была жуткая паника. В итоге, ее привязали к кровати, дочери сказали, что ее мать алкашка. Вопрос: если раньше без вопросов в стационар на консультацию приглашали при необходимости специалистов. А теперь терапевт сама не обращает на очевидный факт и предлагает больного человека тащить в поликлинику? Разве не очевидно, что резкое падение давления вызывает и потерю сознания, и нарушение мозговых процессов? Я не родственница, я просто подруга. Со мной вряд ли будет разговаривать лечащий врач. Но мне как то не по себе от такой медицинской помощи.

О этом роддоме у меня остались двоякие впечатления. Рожала там свою дочку. Положили меня за две недели до родов по показаниям. И все две недели я лежала там, на улицу выходить было нельзя, а очень хотелось подышать свежим воздухом. Это очень сильно напрягало, так как в четырех стенах было тяжело. И вот настал тот день, роды решили вызывать. Прокололи пузырь начались схватки. Все началось в 8 утра. В 7 вечера я еще лежала со схватками. Вот бригада которая была на тот момент мне не понравилась. Очень грубо разговаривали, ничего не объясняли, и вот настал момент когда меня посадили на кресло. И тут я понимаю, что я не чувствую схваток, а им это говорю они меня вообще поначалу не слышали. Потом как не чувствуешь давай мне стимулировать схватки. Вообщем промурыжили они меня еще час. Потом кто- то из врачей решил посмотреть как там ребенок - и говорит она сама не родит плод уперся в кость. У ребенка уже началась гипоксия острая. И только тогда в экстренном порядке меня повезли кесарить. Слава богу все обошлось, первые двое суток ребенок лежал в реанимации, и я лежала в реанимации после кесарева. Но со мной и с малышкой было все хорошо. Врачи в реанимации очень мне понравились, постоянно подходили спрашивали - как я себя чувствую не надо ли чего. Ребеночка приносили на кормления. На третьи сутки мы уже лежали вместе в палате. Палата была двухместная. Туалет и душ в другом конце коридора. После кесарева достаточно тяжело было туда сходить. Кормили не очень. Даже приходила детский врач и говорила вы это не кушайте у ребенка может быть запор. Каждый день были осмотры, но мед. сестры не очень помощи не дождешься ни в чем.